Азербайджанский погром в Бирюлево начали 15 наемных бойцов
http://idivkino.livejournal.com/
Кому выгодны беспорядки в Москве? Интервью с членом правления Российской криминологической ассоциации Игорем Сундиевым.
Игорь Сундиев уже лет тридцать изучает технологии социального протеста. Первое интервью, посвященное возникающим в СССР неформальным молодежным движениям, я брал у него, тогда сотрудника Всероссийского НИИ МВД СССР, в конце 80-х годов прошлого столетия. Сейчас Игорь Юрьевич — доктор философских наук, профессор, один из самых авторитетных криминологов страны.
— Игорь Юрьевич, на первый взгляд беспорядки в Бирюлеве — локальное событие. Но до этого были Манежка, Кондопога, Пугачев. Кажется, они организационно не связаны между собой, что это всплеск активности местных жителей…
— Все это следствие борьбы, которая происходит в мире, «нового передела». И используются для этого новые, совершенные технологии. Их задача — добиться победы такими способами, чтобы не пострадала инфраструктура, био- и человеческие ресурсы.
За последние примерно 50 лет выработаны новые виды глобальной борьбы, которые позволяют получать контроль над территориями без применения военной силы. В первую очередь это касается изменения мышления, деятельности, поведения людей. Переделка человека, «пересборка» людских сообществ становится делом важным и в конечном счете прибыльным.
— Давайте попробуем ваши глобальные размышления разобрать на самом близком по времени примере — бирюлевском. Агрессивный азербайджанец зарезал местного парня. Народ, недовольный работой правоохранителей, вышел на улицу. При чем тут «пересборка»?
— Вы излагаете газетную версию…
Криминальная база
— Хотите сказать — внешнюю сторону событий? А что видите вы?
— Есть несколько причинно-следственных уровней события. Если вам доводилось бывать в славном районе Бирюлево, то вы знаете — это район традиционно повышенной криминогенной активности. Окраина Москвы. Здесь есть великолепные пути отхода для криминального элемента. Есть множество автобаз, громадная овощная база, существовал знаменитый Покровский рынок. Это — почва.
Теперь: почему именно убийство Егора Щербакова стало знаковым? Как писали, оно переполнило чашу терпения местных жителей. Но, обратите внимание, все это случилось очень согласованно с целым рядом других событий.
Овощебаза, если верить интернет-изданиям, обеспечивает 10% Москвы плодоовощной продукцией. То есть занимает важное место в снабжении продовольствием. На этой базе работали на 99,9% мигранты, тоже не тайна. Вели себя они, мягко выражаясь, не всегда законопослушно. Да и жили поблизости в так называемых резиновых квартирах, где прописано иногда по нескольку сотен, а то и тысяч человек. Множество нарушений закона! Для того чтобы это количество нарушений спровоцировало всплеск народного гнева, нужен импульс. И импульс не в том, что кого-то убили, а в том, что из этого события, из этого очень большого горя для отдельной семьи, сделали медийное событие.
— Зачем?
— Вспомните, с чего начиналась «арабская весна»…
— …с самосожжения.
— Да. В Тунисе торговец зеленью поджег себя. Но перед этим он сообщил об этом знакомым в социальных сетях. На сам акт собралось большое количество журналистов. Его сняли со всех точек, с максимальными физиологическими подробностями и тут же выложили в Сеть. И это всколыхнуло не только тунисскую общественность, а тех, на кого это было рассчитано — Европу. Европейцу, который видит самосожжение, происходящее буквально в режиме онлайн, потом легче объяснить, почему народ вышел протестовать против президента, который довел страну до такого состояния, когда уличный торговец вынужден сжигать себя. Вот такая абракадабра вносится в мозги.
Или вспомните войну в Ливии, когда сцены занятия Триполи войсками повстанцев снимались… в Катаре.
— Мне сложно представить, что кто-то специально спровоцировал убийство в Бирюлеве, чтобы вывести людей на улицы…
— Конкретное убийство не надо провоцировать. Организаторам надо быть готовым к действиям. Давайте продолжим на примере Туниса. Конечно, никто не зомбировал торговца, чтобы он совершил самосожжение. Не было бы этого конкретного персонажа, нашелся бы другой — на день, неделю позже. Уверяю вас, это был бы не менее колоритный медийный повод.
Анализируя Сеть, несложно найти достаточное количество неадекватных людей, готовых на какие-то конкретные действия. Дальше работа с этими людьми подсказывает, на что именно он готов. И после этого, уже непосредственно переходя к работе с этим человеком, тот, кто его ведет (куратор), может сказать: действительно, он может сжечь себя после соответствующей подсказки.
Первый мотив: передел рынка продовольствия
— Но убийцу в Бирюлеве вряд ли кто-то вел — агрессивный, отмороженный приезжий…
— Да, это было абсолютно бытовое убийство. Но оно использовалось как повод раскрутки межнационального конфликта. Тем более почва для того, чтобы этот конфликт приобрел такой характер, была (об этом мы говорили в начале). А потом конфликт использован определенными группами, преследовавшими собственные интересы. Вспомните, какие поначалу шли публикации. Мол, совершено убийство, доколе мы будем терпеть!
— Был народный сход.
— Нет, не так. Сначала к отделу полиции пришли человек сорок, чтобы спросить, что происходит, где злодей и что собираются дальше делать. Пришли только на четвертый день после самого события. И вот с этого момента начинается раскрутка. Уже на следующий день собирается народный сход. В толпе возникают активные люди, которые начинают говорить о том, что надо бунтовать. Сход перерастает в конфликт между гражданами и правоохранительными органами, погромы.
— То есть беспорядки были спровоцированы с определенной целью?
— Срежиссированы. Обратите внимание, куда двинули возмущенные массы. Не к райотделу полиции, не к прокуратуре, а на овощную базу как главный объект народного гнева.
— Но это понятно — там много нелегалов, которые с точки зрения обывателя представляют опасность.
— Но они ведь не только там, на базе. Они живут в конкретных домах…
— Вы имеете в виду, что беспорядки использовались для передела собственности?
— Конечно. Если крупная продовольственная база резко закрывается, это означает что?
— Повышение цен.
— И невозможность в ближайшие 2 — 3 месяца, пока не будет создана новая логистика, восстановить адекватный товаропоток. На этом повышении кто-то получает выгоду? Естественно. Плюс освобождается территория, по московским меркам очень неплохая.
Мотив второй: геополитика
— Вы считаете, что где-то находятся «шахматисты», которые эти партии разыгрывают?
— Я назвал одну линию интересов, которые были реализованы с помощью волнений в Бирюлеве. Это решение экономических вопросов, связанных с рынком продовольствия.
Теперь смотрим глубже. Как раз сейчас идут активные переговоры по Таможенному союзу и о роли в нем среднеазиатских государств. Кто основной работник на овощебазах? Выходцы из Средней Азии. На них падает основной гнев москвичей, и это транслируется как позиция всего российского государства.
— Что усложняет ситуацию на переговорах…
— Очень. Таможенный союз нужен всем, и он действительно даст колоссальные преимущества нашим государствам. Но есть силы, которые заинтересованы в ослаблении государств, находящихся на территории бывшего СССР, в ослаблении их экономических и политических связей. То есть убийство в Бирюлеве используют уже другие силы для другой, геополитической игры.
Проблему нелегальной миграции надо решать. Но не с помощью погромов. А тут нам показывают убийство молодого, красивого человека. Как должно реагировать население? Естественно, отрицательно. И эта отрицательная реакция тщательно транслируется по всему миру как базовая реакция. Мол, Россия — фашистская страна и с ней цивилизованно договариваться нельзя.
Еще «совпадение»: буквально на следующий день после погромов в Бирюлеве должен был состояться матч между российской и азербайджанской сборной. Конфликты между нашими и бакинскими болельщиками возникли ДО матча. И они были опять же срежиссированы.
Мотив третий: проверка властей
— Думаю, есть и еще одна плоскость. С помощью таких конфликтов идет проверка способности власти действовать, отработка технологии антигосударственных протестов…
— Вне всякого сомнения. Несколько лет назад казалось, что «оранжевый» сценарий вполне возможен и в России. Медийная картинка с Болотной площади как бы показывала: вот еще немного — и будет что-то близкое к киевскому майдану. Осталось только выдвинуть вождей, которые поведут на баррикады. Буквально оставалось только перейти через мост и войти в Кремль. Вспомните: очень символично, когда их остановили буквально в нескольких сотнях метров от Кремля.
Но в то же время стало ясно, что «оранжевые» сценарии у нас не сработают. Так называемого креативного класса у нас хватает для медийной картинки. А для того чтобы он мог реально перехватить власть, как это было в соседних государствах, нет.
Тогда готовится другой сценарий — «цветная революция 2.0». А именно сирийский вариант. В чем его смысл? В Сирии он начинался тоже как элемент «арабской весны». Но тамошнего креативного класса не хватало для свержения правительства. И тогда в Сирии впервые на первый план были выдвинуты наемники и сельская исламская молодежь.
— Вы имеете в виду, что в России тоже для участия в уличных беспорядках подтягивают люмпенизированное сельское население?
— Не думаю. В России ситуация значительно отличается от исламских государств. Прежде всего тем, что за последние несколько лет у нас большая часть провинций перестала свою судьбу напрямую связывать со столицами. Если 30 лет назад столичный житель для жителей провинции был воплощением удачи, современного образа жизни, то сейчас это не так.
Деклассированных элементов и депрессивных районов у нас, к сожалению, хватает. Экономическая ситуация такова, что занять людей нечем, кормиться им практически не на что. Но они способны на конфликты в своем локальном мире. Вспомните Сагру. Как только сельские жители попробовали возмутиться порядками, которые установил владелец лесопилки, была организована бригада, попытавшаяся «воспитывать» сельских жителей. И те неожиданно дали отпор. В том конфликте ни одна из сторон не апеллировала к власти. Они понимали, что это бессмысленно. Деревенским пришлось защищаться самим. Поэтому ни защищать, ни разрушать власть в столице сельские жители не будут. Она их не касается.
— Тогда в чем вы видите «цветную революцию 2.0» в Москве?
— В том, что в событиях в столице стали использовать наемников — так называемых уличных бойцов. Их акции постоянно вывешиваются в интернете. По Москве таких профессионалов не более тысячи человек. Их нанимают на митинги, демонстрации, когда нужно обострение ситуации.
— Это не идеологическая часть каких-то группировок?
— Нет, это наемники. Их бизнес — бои на улицах. Посмотрите сайт «хулиган.ру». Там есть и динамика уличных драк, и объявления о наборе, когда кто нужен. Но это открытый интернет. Чаще всего для таких дел используется другая сеть, закрытая. И она очень популярна у молодежи.
— Оплата?
— В прошлом году было около 300 долларов на человека за акцию. Для организаторов это небольшие деньги. Для того чтобы спровоцировать ситуацию типа Болотной, нужно примерно 50 бойцов. Они провоцируют и уходят. Дальше включаются люди в толпе, которые вынуждены защищать себя, включаются сотрудники полиции, которые тоже защищают себя.
— В погромах в Бирюлеве тоже участвовали такие бойцы?
— Да, там были 10 — 15 человек. По крайней мере столько бойцов засветились в сюжетах, которые показывали по ТВ.
— Вы уверены, что это не националисты? Писали же, что в Бирюлево съехались националисты.
— Наверняка были в Бирюлеве и люди из националистических, фашиствующих групп. Но по навыкам это любители, если сравнивать с профессиональными бойцами. Националистов гораздо больше. Они готовы участвовать в любых акциях, где можно проявить себя. Но их легче отлавливать именно в силу их не профессионализма.
Комментарии: